По делу установлено, что заявительница родилась в 1990-х гг. до введения в действие Семейного кодекса РФ. Сведения о ее отце были внесены в запись акта о рождении по указанию матери. Предполагаемый биологический отец умер несколько лет назад. В связи с необходимостью вступления в права наследования она обратилась в суд с иском об установлении факта отцовства.

Решением районного суда исковые требования были оставлены без удовлетворения со ссылкой на положения статьи 48 Кодекса о браке и семье РСФСР, поскольку не представлено доказательств совместного проживания и ведения общего хозяйства матерью ребенка и отцом до рождения ребенка или совместного воспитания, содержания ребенка.

При этом суд не принял во внимание результаты судебной молекулярно-генетической экспертизы, с вероятностью свыше 99 % свидетельствующие о наличии биологического родства.

Судебная коллегия по гражданским делам Оренбургского областного суда не согласилась с таким решением суда, отменила его и вынесла новое решение об удовлетворении иска. При этом исходила из того, что при установлении происхождения ребенка суд должен принимать во внимание любые доказательства, с достоверностью подтверждающие происхождение ребенка от конкретного лица. Придание статье 48 Кодекса о браке и семье РСФСР смысла, ограничивающего пределы доказывания по делам об установлении отцовства обстоятельствами совместного проживания и т.п., противоречит ее конституционно-правовому смыслу и не согласуется с гарантиями судебной защиты. Совокупностью представленных в дело доказательств, среди которых заключения досудебной и судебной экспертиз, подтвердивших родство, письменные доказательства и показания свидетелей о признании наследодателем при жизни себя отцом ребенка, подтвержден факт отцовства.